Клауд лежал на своем Фенрире, закрыв глаза и наслаждаясь неяркими лучами заходящего солнца, периодически скрывающемся за легкими облаками, сгущающимися и обещающими ночную грозу. Он был глубоко погружен в мысли, оценивая недавно поступившую информацию. Переизбыток лайфстрима… Как это может быть? Он закрыл глаза ладонью, защищаясь от света, пробивающегося сквозь веки и погружаясь в темноту, способствующую размышлениям. Восстанавливающие силы планеты всегда поражали, но и тут может быть переизбыток. Трудно понять, насколько важна гармония и равновесие, и еще труднее найти эту тонкую грань. Ходят слухи, что случаи выхода лайфстрима на поверхность заметно участились. Планета вновь становится живой, но…чем это обернется для уже живущих на ней? И, тем более, что поток жизни содержит в себе слишком много информации и…всего прочего, что может быть только там.
     Чему должно быть только там.
     Несмотря на теплый вечер, Клауду вдруг стало очень холодно, словно температура вокруг упала на много градусов.
     Это может быть очень чревато…тем более, что бывали прецеденты возвращения…оттуда, с той, так и неизведанной до конца стороны. Клауд передернул плечами, в очередной раз абстрагируясь и закрываясь от неприятных мыслей и воспоминаний, что в последнее время у него выходило вполне удачно. Все же жизнь относительно наладилась и вокруг, да и в душе тоже царит относительный покой. Поверхностный? Может быть. Скорее всего. Но это лучше, чем опять замкнуться в собственных переживаниях и опять причинять боль тем, кому ты дорог. А в последнее время Клауд осознал, что такое люди есть. Конечно, его еще тревожила мысль о том, что он словно проклятие для тех, кто рядом с ним. Ведь сколько раз бывало – человек сближается с ним, а потом… Страйф вздрогнул и резко выпрямился, поняв, что в этот раз не сумел уйти от тоскливых мыслей, всегда сводящихся к одному.
     Да, сейчас и, правда, все куда лучше, но старые травмы проходят долго. Он вспомнил настоящий момент, всех тех, кто ждет его в ставшем уже родным городе, и заставил себя улыбнуться. Все будет хорошо. Все уже хорошо.
     В этот момент издалека донесся глухой гул, словно заставивший завибрировать землю и воздух. Гулкая звуковая волна ушла дальше, а Клауд порывисто оглянулся, тревожно высматривая источник звука, и стараясь не поддаваться зарождающейся глубоко внутри панике и отбиваясь от страшных подозрений, быстро сменяющихся в мыслях. Все это – потом, сейчас лишь холодность и готовность. Причина  была вполне явственной, хоть и находилась примерно в километре от Страйфа. Да и трудно не увидеть посреди пустыни фонтан, пронизанный зеленоватым сиянием. Он бил в воздух неподалеку от скрывающимся за горизонтом солнцем, рассыпая брызги, искрящиеся в его угасающих лучах.
     Клауд вскочил на байк и резко сорвался с места, взметнув в воздух облако пыли. Шум привычно и монотонно ревущего мотора помог чуть успокоиться и упорядочить мысли. В чем-то даже почувствовать себя увереннее и собраннее. Фонтан быстро приближался, а метров за двадцать до него Клауд притормозил, так как заметил лежащего рядом с ним человека. Он спрыгнул на землю и, непроизвольно схватившись за рукоять меча, медленно направился к нему. Ведь он мог оказаться врагом, равно как и другом. Влажный и от этого чуть прохладный ветер слабо дул прочь от источника, уже слабеющего, а сухая земля вокруг жадно впитывала воду, оставаясь пока все такой же безжизненной. Но Клауд смотрел лишь на человека, лежащего без сознания, слушая шум в голове и борясь с желанием упасть на колени и закричать: «Нет! Это невозможно!..» Его рука безвольно упала вниз, отпустив оружие, а потом от тихо спросил, удивляясь собственному голосу:
     - Аэрит?..

Зак?! Это имя словно обожгло Клауда, вновь вызывая внутри бурю ранящих чувств и воспоминаний. Ничего не изменилось… Или все же… Он встряхнул головой и упал на колени рядом с Аэрит, прямо в грязь, осторожно приподнимая ее.
     - Аэрис?..—вновь прошептал он, не веря своим глазам и чувствам. Хотя девушка была тут, такая  теплая, близкая…живая. Клауд совсем низко склонился к Аэрис, чьи тонкие черты были искажены болью, непониманием. Он почувствовал на лице ее теплое дыхание, еще совсем слабое, но становящееся все увереннее и прошептал:
     - Аэрис… Все в порядке. Это я, – он чуть споткнулся, – я, Клауд.
Девушка вновь застонала и чуть вздрогнула у него в руках. Клауд поднял глаза и огляделся. Источник почти иссяк, опускались сумерки, только самый краешек солнца грозил в любой момент скрыться за горизонтом. Клауд вновь повернулся к девушке, думая, что делать и не стоит ли дать ей еще немного отдохнуть. Он опять оглянулся, и вдруг спина похолодела от неожиданной мысли. Если и Аэрит вернулась, то и…все остальные? Зак…
Клауд встряхнул головой и уверенно поднял Аэрит на руки, затем осторожно и медленно, чтобы не потревожить девушку, поднялся на ноги, невольно вспоминая, как тогда нес ее к озеру, бездыханную, думая о том, что потерял все… Он нахмурился, в который раз привычно отгоняя все мысли и вновь посмотрел на девушку, убеждаясь, что она живая, что с ней все в порядке. Аэрис заметно порозовела, и ее личико покинуло выражение боли, пугающее в таких нежных чертах. Затем она слабо улыбнулась, и Клауд вдруг ощутил волну счастья, поднимающуюся внутри…пугающую. Он, наконец, сумел осознать, что случилось настоящее чудо, что та-которая-так-дорога вновь тут, с ним. И вдруг появилась надежда. Не чувство пустого существования – надежда.
     Клауд слабо улыбнулся, глядя на девушку, и тут она открыла глаза.

- Аэрис…- прошептал Клауд вновь, не совсем сознавая это. Слабое прикосновение холодных, еще влажных пальчиков девушки отозвалось мягким успокоением внутри, как и всегда в ее присутствии. Только вот…теперь это  навсегда?
     «Я не позволю, чтобы тебя вновь отняли у меня. Теперь я не позволю никому ничего сделать с тобой».
     Клауд почувствовал себя куда увереннее, хотя внутри, как и всегда, продолжало осторожно жалить и тревожить одна мысль… Он вновь повернул голову к девушке, которая смотрела на него с улыбкой, такой же нежной, понимающей, как и раньше.
     - Аэрис, все будет хорошо… Ты сможешь держаться за меня?
     Девушка чуть устало кивнула. Клауд помог ей сесть на свой байк и сам осторожно сел сзади. Держать и руль и девушку одновременно было не очень удобно, но куда в большей степени приятно. Аэрис доверчиво прижалась к нему, опять даря счастье одним лишь своим присутствием. Клауд вздохнул и ударил ногой по сцеплению. Мотор вновь взревел и медленно тронулся с места. Ведь девушке нужен покой. Сумерки медленно, но уверенно вступали в свои права, оставляя в воздухе только рассеянное сияние. Лишь в небе все тяжелее становились сгущающиеся тучи, окаймленные светом уже невидимого солнца. Клауд огляделся, убеждаясь, что больше никаких эксцессов не предвидится, затем тихо спросил у Аэрис:
     - «Седьмое Небо»?